«Истории будут все более запутанными, сложными». К чему ведет “белорусский след” московских терактов
События вокруг теракта в концертном зале «Crocus City Hall» 22 марта удивляют тем, каким непостижимым образом к ним присовокупилась Беларусь, точнее ее нынешнее руководство. Вдумчивые наблюдатели отметил, что происходящее удивительно напоминает историю с бунтом Пригожина, который из сугубо российской повестки стараниями Минска вдруг получила белорусское продолжение.
Действительно, при всей чехарде, охватившей российские верхи в первые сутки после теракта, никто не тянул за язык посла Беларуси в Москве Дмитрия Крутого заявить, что основной задачей взаимодействия спецслужб двух государств было «не дать террористам уйти через нашу общую границу». Также, судя по сообщению пресс-секретаря Кремля Дмитрия Пескова, Александр Лукашенко стал первым лидером иностранного государства, с кем Путин созвонился после нападения на концертный зал.
На этом фоне последующее выступление самого президента России, который по прошествии 19 часов сообщил, что «обвиняемые в теракте пытались скрыться и двигались в сторону Украины, где для них было подготовлено окно для перехода через границу», выглядело нелепым. Это реплику даже вырезали из ролика, который пропагандисты затем смонтировали для массовой аудитории.
«Белорусский след» этой истории выглядел не столь фантастическим, учитывая, что в сообщениях о задержании террористов фигурировал поселок Теплый Брянской области — вблизи от белорусско-российской границы. Источники сайта РБК утверждали, что российские силовики специально не задерживали подозреваемых, чтобы они привели их к «организаторам». Не в Беларусь ли? Позже, когда в Москве стали четче определяться с версией происходящего, место задержания «отодвинули», но, как говорится, осадок остался.
На сегодня очевидно, что Беларусь оказалась втянутой в чуждую ей российскую проблематику с плохо предсказуемыми последствиями. Из-за гибели во время терактов белоруски в Сети вполушутку обсуждают возможность того, что Лукашенко запросит экстрадицию террористов в Беларусь и вынесет им смертный приговор (в России смертная казнь запрещена). В таком случае ИГИЛ может выбрать целью следующих атак Беларусь. Возможно, игиловцы уже есть среди мигрантов, которые в последнее время снова усиленно штурмуют границы ЕС.
Пока это всего лишь страхи. Но, согласитесь, не безосновательные. За последний год количество потрясений в России резко возросло. Пригожинский мятеж, волнения в Дагестане и республике Коми, теперь крупнейший теракт в Москве — очевидно, что в раздираемой противоречиями РФ нарастает нестабильность.
Сценариев может быть много и каждый невероятнее другого. Но кто год назад мог предположить, что в Беларуси окажутся несколько тысяч вооруженных наемников «Вагнера»? И тем не менее.
«Истории будут все более запутанными, сложными», — заявил Александр Лукашенко 25 марта на встрече с губернатором Омской области России Виталием Хоценко.
Трудно не согласиться с главой белорусского государства. В стране, где спецназ по борьбе с терроризмом гоняется за интернет-комментаторами, террористы всегда будут чувствовать себя свободными. Тим более, когда твой главный сосед и партнер объявляет войну половине мира.
Андрей САХНЕВИЧ
